Пора свиданий   ::   Бенцони Жюльетта

Там они будут в безопасности, ожидая, пока вы вырвете у короля реабилитацию для вашего мужа и освобождение из-под ареста всех его владений. Управление Карлатом будет передано новому наместнику, присланному графом д'Арманьяком. К тому же мессир Кеннеди был здесь временно. Так вы поедете?

Катрин посмотрела на свою свекровь, встала перед ней на колени, взяла ее морщинистые руки в свои ладони. Уход Арно сблизил их. Высокомерный прием, оказанный ей когда-то графиней, остался в прошлом, и теперь двух женщин объединяло чувство глубокой привязанности.

— Что мне делать, матушка?

— Подчиниться, дочь моя! Королеве не говорят «нет», и наша семья только выиграет от вашего пребывания при дворе.

— Я знаю. Но мне так тяжело оставлять вас, вас и Мишеля, и быть далеко от… — Она снова посмотрела на окно, но Изабелла ласково повернула ее лицо к себе.

— Вы его слишком любите, чтобы расстояние имело какое-то значение. Езжайте и не беспокойтесь. Я буду ухаживать за Мишелем как нужно.

Катрин быстро поцеловала руку старой дамы и встала.

— Хорошо, я поеду. — Ее взгляд вдруг упал на кучу драгоценностей, разбросанных на столе. — Я возьму часть этого, потому что мне будут нужны деньги. Вы оставите себе все остальное и используете по своему усмотрению. Вы легко сможете обменять несколько украшений на золотые монеты.

Она снова взяла в руки черный бриллиант и сжала его так, словно хотела раздавить.

— Где я должна встретиться с королевой?

— В Анже, мадам… Отношения между королем и его тещей по-прежнему натянуты. Королева Иоланда чувствует себя в большей безопасности в своих владениях, чем в Бурже или Шиноне.

— Хорошо, поедем в Анже. Но если нет возражений, завернем в Бурж. Я хочу попросить мэтра Жака Кера найти мне покупателя на этот проклятый камень.

Новость о скором отъезде обрадовала троих, и прежде всего Хью Кеннеди. Шотландец чувствовал себя тревожно в Овернских горах, которые плохо знал, хотя они и напоминали ему родные края. Кроме того, обстановка оторванности от внешнего мира, царившая в замке и усугублявшаяся страданиями Катрин, становилась невыносимой. Он разрывался между искренним желанием помочь молодой женщине, к которой испытывал сильное влечение, и необходимостью снова вернуться к старой доброй жизни — сражениям, нападениям, к трудным условиям лагерей среди Мужественных воинов. Вернуться в приятные городишки Долины Луары и проделать весь путь в компании Катрин было для него вдвойне радостным событием. И он не стал терять ни минуты, начав приготовления к дороге.

И для Готье сообщение об отъезде стало приятной новостью. Великан нормандец, потомок викингов, бывший дровосек, испытывал к молодой женщине чувство фанатичной преданности. Он жил в преклонении перед ней, как перед. идолом. Этот человек, не признававший Бога и черпавший свои верования из старых скандинавских легенд, привезенных в ладьях первыми переселенцами, превратил свою языческую любовь к Катрин в особую религию.

С тех пор как Арно де Монсальви попал в лепрозорий, Готье тоже перестал жить своей обычной жизнью. Он даже потерял интерес к охоте и почти не выходил из крепости. Готье считал невозможным хоть на время оставить Катрин одну, полагая, что она погибнет, если он не будет охранять ее. Но каким долгим казался ему ход времени! Он видел, как дни наползают один на другой, похожие друг на друга, и ничто не давало повода надеяться, что наступит момент, когда Катрин возродится к жизни. Но вот этот момент чудесным образом наступил! Они наконец уезжали, покидали этот проклятый замок ради важного дела. И Готье простодушно принимал маленького монаха из Мон-Бевре за кудесника.

Третьим человеком была Сара, преданная дочь цыганского племени, волею судеб оказавшаяся на Западе и следовавшая за Катрин повсюду через все преграды ее бурной жизни.