На всякого мудреца довольно простоты   ::   Островский Александр Николаевич

) Впрочем, дядюшка, я слышал, вы не любите родственников; вы не беспокойтесь, мы можем быть так же далеки, как и прежде. Я не посмею явиться к вам без вашего приказания; с меня довольно и того, что я вас видел и насладился беседой умного человека.

Мамаев . Нет, ты заходи, когда тебе нужно о чем-нибудь посоветоваться.

Глумов . Когда нужно! Мне постоянно нужно, каждую минуту. Я чувствую, что погибну без руководителя.

Мамаев . Вот заходи сегодня вечером.

Глумов . Покорно вас благодарю. Позвольте уж мне представить вам мою старуху, она недальняя, но добрая, очень добрая женщина.

Мамаев . Что ж, пожалуй.

Глумов (громко) . Маменька!

Выходит Глумова .



Явление пятое



Те же и Глумова .

Глумов . Маменька! Вот! (Указывая на Мамаева.) Только не плакать! Счастливый случай привел к нам дядюшку, Нила Федосеича, которого вы так порывались видеть.

Глумова . Да, батюшка братец, давно желала. А вы вот родных и знать-то не хотите.

Глумов . Довольно, маменька, довольно! Дядюшка имеет на то свои причины.

Мамаев . Родня родне рознь.

Глумова . Позвольте, батюшка братец, поглядеть на вас! Жорж! а ведь не похож?

Глумов (дергает ее за платье) . Полноте, маменька, перестаньте!

Глумова . Да что перестаньте! Не похож, совсем не похож.

Мамаев (строго) . Что вы шепчете? На кого я там не похож? Я сам на себя похож.

Глумов (матери) . Очень нужно толковать пустяки.

Мамаев . Уж коли начали, так говорите.

Глумова . Я говорю, что портрет на вас не похож.

Мамаев . Какой портрет? Откуда у вас портрет?

Глумова . Вот видите, у нас бывает иногда Егор Васильич Курчаев. Он, кажется, вам родственник тоже доводится?

Глумов . Такой отличный, веселый малый.

Мамаев . Да: ну, так что ж?

Глумова . Он все вас рисует. Покажи, Жорж!

Глумов . Да я, право, не знаю, куда я его дел.

Глумова . Поищи хорошенько! Еще он давеча рисовал, ну, помнишь. С ним был, как их называют? Вот что критики стихами пишут. Курчаев говорит: я тебе дядю буду рисовать, а ты подписи подписывай. Я ведь слышала, что они говорили.

Мамаев . Покажи мне портрет! Покажи сейчас!

Глумов (подавая портрет) . Никогда, маменька, не нужно говорить таких вещей, которые другому могут вред сделать.

Мамаев . Да вот, учи мать-то лицемерию. Не слушай, сестра, живи по простоте! По простоте лучше. (Рассматривает портрет.) Ай да молодец племянничек!

Глумов . Бросьте, дядюшка! И непохоже совсем, и подпись к вам не подходит: «Новейший самоучитель».

Мамаев . Похоже-то оно похоже, и подпись подходит; ну, да это уж до тебя не касается, это мое дело. (Отдает портрет и встает.) Ты на меня карикатур рисовать не будешь?

Глумов . Помилуйте! за кого вы меня принимаете! Что за занятие!

Мамаев . Так ты вот что, ты непременно приходи ужо вечером. И вы пожалуйте!

Глумова . Ну, я-то уж… я ведь, пожалуй, надоем своими глупостями.

Мамаев уходит, Глумов его провожает.

Кажется, дело-то улаживается. А много еще труда Жоржу будет. Ах, как это трудно и хлопотно в люди выходить!

Глумов возвращается.



Явление шестое



Глумова , Глумов и потом Манефа .

Глумов . Маменька, Манефа идет. Будьте к ней внимательнее, слышите! Да не только внимательнее — подобострастнее, как только можете.

Глумова . Ну, уж унижаться-то перед бабой.

Глумов . Вы барствовать-то любите; а где средства? Кабы не моя оборотливость, так вы бы чуть не по миру ходили. Так помогайте же мне, помогайте же мне, я вам говорю. (Заслышав шаги, бежит в переднюю и возвращается вместе с Манефой.)

Манефа (Глумову) . Убегай от суеты, убегай!

Глумов (с постным видом и со вздохами) . Убегаю, убегаю!

Манефа . Не будь корыстолюбив!

Глумов . Не знаю греха сего.

Манефа (садясь и не обращая внимания на Глумову, которая ей часто кланяется.) Летала, летала, да к вам попала.

Глумов . Ох, чувствуем, чувствуем!

Манефа .