Черепаха :: Николаева Олеся
Страница: 1 из 5 | |||
| ||||||||||||||
| ||||||||||||||
КАТЕГОРИИ КНИГПОСЛЕДНИЕ ОТЗЫВЫ О КНИГАХМихаил (19.04.2017 - 06:11:11) Антихрист666 (18.04.2017 - 21:05:58) Ладно, теперь поспешили вы... (18.04.2017 - 20:50:34) Роман (18.04.2017 - 18:12:26) АНДРЕЙ (18.04.2017 - 16:42:55) СЛУЧАЙНОЕ ПРОИЗВЕДЕНИЕ....в доме том темно и пусто, 12.08.10 - 12:38 Хотите чтобы ваше произведение или ваш любимый стишок появились здесь? добавьте его! |
---------------------------------------------
Николаева Олеся Черепаха Олеся Николаева Черепаха Ну и попутчик же мне тогда попался, этот Эн с Точкой! Думала - приличный человек, бывший структуралист, ученик Лотмана, поэт (Самойлов когда-то его поминал: "Приезжал ко мне из Тарту Эн с Точкой, читал стихи, неплохие"). Ну а кроме того - профессор, завкафедрой русской литературы, а он... Ехали мы с ним в командировку от Литинститута аж в Албанию - налаживать культурные связи, читать лекции, везли две коробки русских книг. Был конец мая 1994-го. Жара ужасная. Вагон набит челночниками, бесконечные границы: Россия Украина, Украина - Молдавия, Молдавия - Румыния, Румыния - Болгария... Алчные таможенники, агрессивные пограничники. Визги женщин, у которых изымают контрабанду... Там, в Софии, нас встречала машина русского посла в Албании и перевозила в Тирану через всю Македонию. Опять: Болгария - Македония, Македония - Албания... В вагоне мы и познакомились, до этого я никогда его не видела: полненький, с брюшком, очки, залысины, пухленькие короткие ручки. Одним словом, шляпа, интеллигент несчастный. Все время отчего-то волновался, поеживался, озирался. Нас не досматривали, мы - делегация. У нас об этом специальная бумага с печатью, у нас особые визы, выданные МИДом. Каждый раз, когда заглядывал кто-нибудь из таможенников-пограничников, Эн с Точкой шебуршил в папке своими маленькими ручками и протягивал им нашу охранную грамоту: - Делегация. Я - глава. Те смотрели бумагу, порой даже брали под козырек и не приставали. - Волнуетесь? - спросил Эн с Точкой, лишь поезд тронулся. - Я волнуюсь. Все-таки заграница. Всякое может случиться, провокации... Первый раз еду. Вот, взял в дорогу все необходимое. Полез под полку, не поленился, достал туристский брезентовый рюкзак, извлек из него военный бинокль, котелок, алюминиевую кружку с ложкой и старенький транзистор "Спидола". Как только пересекли границу бывшего СССР, неотрывно глядел в бинокль на скудные румынские земли. - А наши степи просторней. Потом - на поросшие лесами горы Болгарии: - А у нас Саяны выше. Увидел, что я читаю Томаса Манна, кажется, "Иосиф и его братья": - А наш Толстой лучше. Сидел, крутил старенькую "Спидолу", ловя вести из Отечества. Та шипела, свистела, нечленораздельно клокотала. - Вы протокол хорошо знаете? - спросил, когда мы подъезжали к Софии. - Какой еще протокол? - удивилась я. - Ну что куда носить. Я вон целый чемодан с собой везу, костюмы, галстуки. Завтра днем у нас встреча с послом - так как, по протоколу одеваться или можно без? - Без, - успокоила его я. - Тридцать градусов в тени, какой еще протокол. - Ну смотрите, чтоб я лицом в грязь не ударил. И не отходите от меня. Я языков не знаю. Заблужусь. Могут быть провокации. Там сейчас американское влияние. Всякое может быть. Так он и ходил за мною потом повсюду хвостом. Я - в магазин, он - в магазин, я - обедать, он - обедать, я - в уборную, и он туда же. За первым же ужином объявил мне: - Мы с вами по разные стороны баррикад. Вы в каком Союзе писателей "российском" или "России"? Честно говоря, я и не знала, как именно он называется. Потом поняла, что он имеет в виду: - Я, по всей видимости, в "жидо-масонском". А вы, наверное, в "фашистском"? - Почему? - удивился он. - Я там, где Владимир Иванович Гусев. Это - самый лучший Союз писателей. А вы - в другом. Вы - где Наталья Иванова. Вот я и говорю, что мы по разные стороны баррикад. Ну и, честно говоря, баррикады - не баррикады, но некоторая конфронтация у нас действительно возникла. Еще бы, лекции читал он примерно так: - В России сейчас ужасная ситуация. До чего ведь дошло - Фадеев, Горький, Серафимович, Фурманов - в полном загоне. А Булгакову, Набокову, Платонову зеленый свет. Албанцы негодовали. |
ИНТЕРЕСНОЕ О ЛИТЕРАТУРЕ
ТОП 20 КНИГ
ТОП 20 АВТОРОВ
| ||||||||||||
|