Улыбка Джоконды   ::   Хаксли Олдос Леонард

---------------------------------------------

I

— МиссСпенссейчаспожалует, сэр.

— Благодарювас, — сказалмистерХаттон, необорачиваясь. ГорничнаямиссСпенсбыладотакойстепениуродлива— уродливапредумышленно, какемувсегдаказалось, злонамеренно, преступноуродлива, — чтоонповозможностистаралсянесмотретьнанее. Дверьзакрылась. Оставшисьодин, мистерХаттонвстализаходилпогостиной, поглядываяназнакомыевещи, которыевстречалоздесьегосозерцательноеоко.

Фотографиигреческойскульптуры, фотографииримскогоФорума, цветныерепродукциикартинитальянскихмастеров-всетакоебесспорное, такоеизвестное. БедняжкаДженнет! Какаяузостькругозора, какойинтеллектуальныйснобизм! Оееподлинномвкусеможносудитьвотпоэтойакварелиуличногохудожника, закоторуюоназаплатиладвасполовинойшиллинга (азарамкутридцатьпять). СколькораземуприходилосьвыслушиватьотДженнетэтуисторию, сколькоразонавосхищаласьпринемэтойловкойподделкойподолеографию. "Подлинныйхудожникигде— напанели!" — ислово "художник" звучаловееустахсбольшойбуквы. Понимайтетак, чтоореолегославыосенилотчастииДженнетСпенс, непожалевшуюдатьемуполкронызакопиюсолеографии. Онакакбывоздаваладолжноесобственномувкусуихудожественномучутью. Подлинныйстарыймастерзаполкроны. БедняжкаДженнет!

МистерХаттоностановилсяпереднебольшимпродолговатымзеркалом. Нагнувшисьслегка, чтобыразглядетьвнемсвоелицо, онпровелбелымхоленымпальцемпоусам. Усыунегобылитакиежепышныеизолотистые, каки. двадцатьлетназад. Волосытоженепоседели, ипокачтоникакогонамеканаплешь— тольколобсталнескольковыше. "КакуШекспира", — улыбнувшись, подумалмистерХаттон, разглядываяблестящуюигладкуюкрутизнусвоегочела.

"Сдругимиспорят, тыжнеуязвим… Избезднквершинам… Величиетвое… Шекспир! О, еслибытыжилсрединас! Впрочем, это, кажется, ужеоМильтоне— прекраснаядамаХристоваКолледжа. Да, новнем-то, внемсамомничегодамскогонет. Таких, какон, женщиныназываютнастоящимимужчинами. Поэтомуонипользуетсяуспехом— женщинамнравятсяегопышныезолотистыеусыито, чтоотнегоприятнопахнеттабаком. — МистерХаттонсноваулыбнулся— онбылнепрочьподшутитьнадсамимсобой. — ПрекраснаядамаХристова? Э-э, нет! ДамскийХристос, вотонкто. Мило, оченьмило. ДамскийХристос". МистерХаттонпожалел, чтоздесьнепередкемблеснутьтакимкаламбуром. БедняжкаДженнет— увы! — несможетоценитьего.

Онвыпрямился, пригладилволосыисновазаходилпогостиной. Римскийфорум, бр— р! МистерХаттонтерпетьнемогэтиунылыефотографии.

Вдругонпочувствовал, чтоДженнетСпенсздесь, стоитвдверях. Онвздрогнул, точнозастигнутыйнаместепреступления. ДженнетСпенсвсегдапоявляласьбесшумно, какпризрак, — этобылаоднаизееособенностей. "Ачтоеслионадавностоитвдверяхивидела, каконразглядываетсебявзеркале? Нет, неможетбыть. Авсе-такинеприятно".

— Вызасталименяврасплох, — сказалмистерХаттон, спротянутойрукойидянавстречуей, иулыбкасновазаигралаунегоналице.

МиссСпенстожеулыбалась— своейулыбкойДжоконды, каконоднаждыполунасмешливопольстилей. МиссСпенспринялакомплиментзачистуюмонетуистехпорстараласьдержатьсянавысотелеонардовскогообраза. ОтвечаянарукопожатиемистераХаттона, онапродолжалаулыбатьсямолча— этотожевходиловрольДжоконды.

— Каквысебячувствуете? Надеюсь, неплохо? — спросилмистерХаттон. — Видуваспрекрасный.

Какоестранноеунеелицо! Этотротик, стянутыйулыбкойДжокондывхоботокскруглойдыркойпосредине, словноонавот-вотсвистнет, былпохожнаручкубезпера. Надортом— тонкийноссгорбинкой. Глазабольшие, блестящиеитемные— глазатогоразреза, блескаитемноты, которыебудтосозданыдляячменейивоспаленно-красныхжилокнабелке.