Рассказ о семи повешенных :: Андреев Леонид Николаевич
Страница: 34 из 37 | |||
| ||||||||||||||
| ||||||||||||||
КАТЕГОРИИ КНИГПОСЛЕДНИЕ ОТЗЫВЫ О КНИГАХМихаил (19.04.2017 - 06:11:11) Антихрист666 (18.04.2017 - 21:05:58) Ладно, теперь поспешили вы... (18.04.2017 - 20:50:34) Роман (18.04.2017 - 18:12:26) АНДРЕЙ (18.04.2017 - 16:42:55) СЛУЧАЙНОЕ ПРОИЗВЕДЕНИЕВходят Дункан, Малькольм, Дональбайн и Ленокс со свитой. 13.05.10 - 08:05 Хотите чтобы ваше произведение или ваш любимый стишок появились здесь? добавьте его! |
— И как таким позволяют людей резать!
Уже давно, искоса, Цыганок приглядывался к Мусе и теперь, быстро повернувшись, резко и прямо уставился на неё. — Барышня, а барышня! Вы что же это! И щёчки розо-веныше, и смеётся. Гляди, она вправду смеётся, — схватил он Вернера за колено цепкими, точно железными пальцами. — Гляди, гляди! Покраснев, с несколько смущённой улыбкой, Муся также смотрела в его острые, несколько безумные, тяжело и дико вопрошающие глаза. Все молчали. Дробно и деловито постукивали колёса, маленькие вагончики попрыгивали по узеньким рельсам и старательно бежали. Вот на закруглении или у переезда жидко и старательно засвистел паровозик — машинист боялся кого-нибудь задавить. И дико было подумать, что в повешение людей вносится так много обычной человеческой аккурат ности, старания, деловитости, что самое безумное на земле дело совершается с таким простым, разумным видом. Бежали вагоны, в них сидели люди, как всегда сидят, и ехали, как они обычно ездят; а потом будет остановка, как всегда — ?поезд стоит пять минут?. И тут наступит смерть — вечность — великая тайна. «12. ИХ ПРИВЕЗЛИ» Старательно бежали вагончики. Несколько лет подряд Сергей Головин жил с родными на даче по этой самой дороге, часто ездил днём и ночью и знал её хорошо. И если закрыть глаза, то можно было подумать, что и теперь он возвращался домой — запоздал в городе у знакомых и возвращается с последним поездом. — Теперь скоро, — сказал он, открыв глаза и взглянув в тёмное, забранное решёткой, ничего не говорящее окно. Никто не пошевельнулся, не ответил, и только Цыганок быстро, раз за разом, сплюнул сладкую слюну. И начал бегать глазами по вагону, ощупывать окна, двери, солдат. — Холодно, — сказал Василий Каширин тугими, точно и вправду замёрзшими губами; и вышло у него это слово так: хо-а-дна. Таня Ковальчук засуетилась. — На платок, повяжи шею. Платок очень тёплый. — Шею? — неожиданно спросил Сергей и испугался вопроса. Но так как и все подумали то же, то никто его не слыхал, — как будто никто ничего не сказал или все сразу сказали одно и то же слово. — Ничего, Вася, повяжи, повяжи, теплее будет, — посоветовал Вернер, потом обернулся к Янсону и нежно спросил: — Милый, а тебе не холодно, а? — Вернер, может быть, он хочет курить. Товарищ, вы, быть может, хотите курить? — спросила Муся. — У нас есть. — Хочу! — Дай ему папиросу, Серёжа, — обрадовался Вернер. Но Сергей уже доставал папиросу. И все с любовью смотрели, как пальцы Янсона брали папиросу, как горела спичка и изо рта Янсона вышел синий дымок. — Ну, спасибо, — сказал Янсон. — Хорошо. — Как странно! — сказал Сергей. — Что странно? — обернулся Вернер. — Что странно? — Да вот: папироса. Он держал папиросу, обыкновенную папиросу, между обыкновенных живых пальцев и бледный, с удивлением, даже как будто с ужасом смотрел на неё. И все уставились глазами на тоненькую трубочку, из конца которой крутящейся голубой ленточкой бежал дымок, относимый в сторону дыханием, и темнел, набираясь, пепел. Потухла. — Потухла, — сказала Таня. — Да, потухла. — Ну и к черту! — сказал Вернер, нахмурившись и с беспокойством глядя на Янсона, у которого рука с папиросой висела, как мёртвая. Вдруг Цыганок быстро повернулся, близко, лицом к лицу, наклонился к Вернеру и, выворачивая белки, как лошадь, прошептал: — Барин, а что, если бы конвойных того… а? Попробовать? — Не надо, — так же шёпотом ответил Вернер. — Выпей до конца. — А для ча? В драке-то оно все веселее, а? Я ему, он мне, и сам не заметил, как порешили. Будто и не помирал. |
ИНТЕРЕСНОЕ О ЛИТЕРАТУРЕ
ТОП 20 КНИГ
ТОП 20 АВТОРОВ
| ||||||||||||
|