Роковая Маруся   ::   Качан Владимир

Мы оставили ее в период "безлюбья", стоящую, так сказать, посреди эмоционального пустыря, вроде бы не обещающего никакого любовного творчества. И тут кто-то ей то ли подсказал, то ли она сама вспомнила, что есть, есть в театре интересный молодой человек, который еще три года тому назад поступил в труппу, и не то чтобы она не заметила его, заметила, но тогда сердце было занято кем-то другим, роман с кем-то выходил на финишную прямую, и она отложила его на потом, сказав себе: "Ну, это подождет, никуда не уйдет". И это "потом" все никак не наступало, все как-то руки не доходили, но в глубине сознания тот молодой человек жил и ждал своего часа. И этот час пришел.

Разящая энергия Машиных чар обрушилась на Коку внезапно и страшно, как вылетевший из-за угла автомобиль. Кока - так звали его друзья и знакомые, а вообще-то он был Костя, Костя Корнеев. После театрального института он жил беспечно и беспечально. Работа и жизнь были легкими и веселыми, как карнавал.

Эти чудесные, праздничные, быстрые годы, кроме всего прочего, дали Коке тот самый опыт общения с женщинами, от которого он даже пресытился и немного устал. Он в последнее время освоил желанный почти для всех молодых людей, но очень трудно воспроизводимый печоринский стиль. В его глазах словно навечно застыло выражение сильнейшей, тошнотворной, постоянно грызущей изнутри скуки, скуки, не утоляемой ничем. Он возбуждал невероятный интерес красивых, знающих себе цену женщин, которые азартно стремились эту скуку сломать. Каждая думала:

"Это другие потерпели здесь поражение, а уж я-то справлюсь",- и каждая на этом попадалась. Вот такой бывалый и непростой паренек попался Марусе на ее любовной тропе.

Все началось с того, что Маша вымыла пол в его комнате. Нет, конечно, и до этого были и взгляды, и полуулыбки, и многообещающее кокетство - весь этот местный Версаль наличествовал, но первая глава романа была написана именно тогда, когда Маша вымыла пол. Она сделала первый ход, и это было нестандартное начало, не какое-нибудь всем известное е2-е4.

Кока был иногородним, общежития театр ему пока не дал, и он снимал крохотную комнату возле кухни в коммунальной квартире, в которой тремя комнатами владела Любанька, белотелая, рыхловатая женщина в очках, очень добрая и своя в доску, носившая среди друзей слегка обидную для нее кличку Ватрушка. Одну из своих трех комнат она Коке и сдавала. А квартира эта была в самом центре, на улице Грановского, по соседству даже был дом, где жил маршал Буденный. Эту комнату и весь интерьер необходимо описать, чтобы вы поняли, что именно предстояло мыть молодой красивой даме из респектабельной семьи.

Нелирическое отступление о жилище нашего героя

и некоторых его обитателях

Обилие радостных встреч, такой перманентный праздник, такое ликование "по-черному" не прибавляло стерильности этому помещению. В кухне прилегающей к Кокиной комнате территории - часто лежали горы немытой посуды, а весь пол представлял собой большую плевательницу и пепельницу. Эта кухня озадачивала даже тараканов. Сосед все время сидел в ЛТП и раз в год возвращался домой. С неделю он держался, а потом начинал гулять. Первые пару дней он еще сохранял приличия и пил, запершись у себя в комнате, из которой лишь изредка, по ночам, доносилось матерное бормотание. А потом... Временами он не мог попасть в свою комнату, не справлялся с ключом и спал на пороге, строго на спине и вытянув руки по швам. Это выглядело особенно дико, когда он непонятно для чего надевал рубашку с галстуком. Так и лежал на пороге своей комнаты в коридоре по стойке "смирно" и в галстуке.

Кокину комнату когда-то занимал бывший Любанькин муж Феликс Криворучко.