Алхимик и колдунья   ::   Сташефф Кристофер

В тот же миг цветовые вихри сплелись воедино, вытянулись, задрожали - и сошлись в фокусе в образе Самоны.

Она была одета в красное бархатное платье с глубоким вырезом на груди и высоким елизаветинским воротником, обрамлявшим ее голову алым сиянием. Лиф платья облегал тело так, будто оно родилось в нем, и, пока оно росло, лиф рос вместе с женским телом, сужаясь в талии и пышно разлетаясь в юбку там, где угадывались плавные линии наполнившихся мягкой полнотой бедер, а затем устремляясь вверх в тщетной попытке укрыть высокую, налитую грудь. Но там, где отступила ткань, преуспели волосы: длинные, мерцающие, они волнами струились вниз, укрывая грудь мягким буйством черных локонов. На чистом, смугловатом лице молодой женщины чернели слегка раскосые глаза и пламенели большие, полные красные губы.

Все это заметил Амер, как замечал каждый день и в детстве, и в юности, почти не осознавая этого. Опять она изменила рисунок бровей, и в волосах снова появились медно-рыжие пряди.

Руки миниатюрной Самоны легко и быстро порхали среди всевозможных пузырьков на попках, протянувшихся вдоль камина, по каплям пуская их содержимое в небольшой котелок, который кипел, задорно попыхивая, на зеленом огне. Самона помешала содержимое котелка, бросила туда щепотку белого блестящего порошка и встала, отсчитывая удары собственного пульса и наблюдая за густеющей жидкостью.

- Что она делает, Мастер?

- Мне показалось, ты говорила, что шпионить нехорошо, Уиллоу.

- Ну, так... зато сплетничать - другое дело. Расскажи! Амер улыбнулся.

- Она тоже творит снадобье. Вот только какое? Посмотрим... она берет экстракт сладких зефиров... сгущенные слезы... рахат-лукум... Что бы это могло быть?

- Как раз это меня и интересует, - пробормотала Уиллоу.

- Силы небесные! - Амер поднял глаза к потолку. - Еще один афродизиак!

В колбе миниатюрная Самона, сочтя, что времени прошло достаточно, сняла котелок с огня, дала ему отстояться несколько минут, а потом сняла черпаком пенки с отвара и слила их в небольшой пузырек. Глянула его на просвет: жидкость в пузырьке отливала рубином, над горлышком поднимался парок. Глаза Самоны сияли, она взирала на пузырек с самодовольной улыбкой, а насмотревшись, стала хохотать.

Внезапно колба вспыхнула зеленым огнем, и колдунья пропала.

Амер еще несколько секунд стоял неподвижно, всматриваясь в колбу.

- Чево там, Мастер? - вскричала Уиллоу. - Мастер? Мастер!

Меж тем Амер взял чистую колбу и принялся хватать со всех полок порошки.

- Что это за снадобье афро-кактотамеще? - требовательно спросила Уиллоу.

- Афродизиак, Уиллоу.

- Что оно делает?

- Стра-а-а-а-анные вещи!

- Какие?

- Ну, - произнес Амер и снова "ну". А потом: - Оно сделает... уф, что я... уф... ну, она станет мне нравиться.

- Чудненько! Тогда вы будете друзьями, верно?

- Что-то в этом духе..

- Мастер, - в голосе огневушки-эфемерки зазвучал упрек, - ты что-то от меня скрываешь.

- Ладно, Уиллоу. - Амер вздохнул и на мгновение оторвался от своего занятия. - Всякий афродизиак вызывает в мужчине вожделение. А то, что варит Самона, еще и приворотное зелье.

- Стало быть, ты чево делаешь?

- Готовлю анти-афродизиак, Уиллоу. Защитное лекарство, - пояснил Амер. - Оно убережет меня от воздействия колдовского снадобья. Посмотрим... Куда я подевал селитру?

- Так, - сказала Уиллоу, - разве ты не хочешь влюбиться в нее?

- Уиллоу, - голос Амера стал жестким, - не задавай нескромных вопросов.

- Почему Самона хочет устроить так, чтобы понравиться тебе?

- Потому что она женщина.

- Да нет же, нет! Я имею в виду - чево ей еще надо?

- Уиллоу, - сквозь зубы процедил Амер, - весьма нетактично напоминать ученому о том, сколь многого он еще не ведает.

- Ладно, извини! Знаешь, по мне, все это такая глупость.