Оборотная сторона Бога   ::   Иванов Сергей Григорьевич

Понятно, что адепты Господа приписали ему создание всего сущего во Вселенной, иначе пришлось бы искать других творцов. Но после ухода Великих остались не одни камни да вода. Ведь Побоище пережили не только гоблины — наверняка уцелела почти вся флора, множество мелкого зверья и разнообразные духи, слишком привязанные к здешним местам, чтоб увязаться за древними богами. Так что начинал Скиталец вовсе не с нуля, фундамент уже был заложен. Правда, свою надстройку он возводил по единому чертежу. И плох ли тот был или хорош, но это предполагает некую упорядоченность — в сравнении с разгулом стихий, который царил прежде.

— Однако пока на земле властвуют гоблины, тролли, драконы… («Огры» — следовало бы добавить. Но для этого его величество слишком деликатен.) Люди не выжили бы в таком окружении.

— Да, это проблема, — согласился Светлан. — И наш огромный приятель не стал бы над ней долго ломать голову — попросту рубанул бы под корень… Верно, Крони?

— Может, и так, — подумав, ответил тот.

— Нет опасных видов — и проблема снимается. Но наш Господь не любит лобовых решений. Он лишь загнал эту публику под землю, в ночь, изменив спектр солнечных лучей. Так он уравнял шансы — по меньшей мере. А иначе его чадам жилось бы слишком легко.

— Но тогда зачем Бог вообще создавал людей? — спросил Артур. — Если и без того уже существовали разумные.

— Зачем-зачем, — пробурчал Светлан. — Откуда мне знать? Возможно, он не наигрался в пору своего трудного детства и решил восполнить. Или ему потребовались рабы… божьи… чтобы колонизировать захваченную планету. Но с «плодитесь и размножайтесь» Скиталец промахнулся, ибо процесс оказался неуправляемым. Сколько он ни старался сократить народонаселение, насылая бедствия, затевая войны, — в конце концов эта стихия подмяла его. Чего не смогли добиться титаны…

— Ты говоришь так, будто не отождествляешь себя с Ним, — заметил Артур. — Хотя, если верить нашему профессору, все мы — Его частицы.

— Я лишь стараюсь быть объективным. И потом, кто доказал, что в нас ничего нет от Великих? Уж я никогда не ратовал за чистоту породы!.. А что до Скитальца, который якобы живет в каждом человеке, то тут есть серьезные сомнения.

— Что ты имеешь в виду?

— Видишь ли, король, — сказал богатырь. — Десять тысячелетий назад в мире насчитывалось не более десятка миллионов людей — вот тогда Скиталец был могуч и грозен. Но сейчас число их зашкалило за семь миллиардов, а ведь каждый отгрызает от Бога кусочек, потребный для души. Возможно, наши души измельчали за сотню веков — но не в тысячу же раз? И что осталось от бедняги теперь: может, и вовсе ничего? Может, Бог умер — точнее, перешел в новое качество, — а прирост населения происходит ныне за счет бездушных?

— Куда же деваются такие люди после смерти?

— А бог их знает — видимо, в никуда. Просто исчезают с лица планеты, ухая в пустоту. Они ведь и не жили, собственно, — так, функционировали… как не особенно совершенные роботы. Кстати, те из них, кто примитивней, нередко ударяются в религиозный фанатизм. А многим вера даже на пользу, ибо устанавливает хоть какие-то рамки.

— Выходит, бессмертие — привилегия немногих? А как же рай, коим награждают праведников, — это тоже обман? И во все времена люди стремились к нему, как осел бежит за вязанкой сена, подвешенной перед его носом…

— Да чушь все это: праведники, грешники! — отмахнулся Светлан. — Отбор идет по степени подобия Скитальцу… он же Яхве, он же Иегова, он же Саваоф… Более или менее «свои» принимаются обратно под крыло, прочих заворачивают. А уж что лучше: «рай» или «ад», — тут и сам черт не поймет. По-моему, «рай» — это вроде банка, где в блаженной нирване почивают души, ожидая следующего воплощения.